Путешествовать по прериям в глубокой темноте даже под эгидой проверенного мужчины было жутковато. Николь пристально всматривалась в темноту, по-детски собирая из своих фантазий что-то метафизическое, что вот-вот выскочит из мглы, заставляя её сердце сжаться в комочек. Одно утешало - обещание Анри. Он ведь заступится, если что.
Оказалось, они двигались в сторону ранчо, несмотря на уговор просто прогуляться. На этот счёт Хансен уже не стала отпускать лишних комментариев, ибо что сделано, то сделано, лишь бы не перейти черту наглости и вовремя попроситься проводить домой. Всё в порядке, наверно. Правда, пожилой и грубый часовой несколько смутил её. Появившись почти из ниоткуда, он напугал и без того настороженную девушку, а его нескладная речь резала утончённый слух. Пожалуй, это был первый звоночек о том, что стоило остаться в Кроубруке. Всё было как-то странно, как во сне или в какой-то диковинной сказке с размытым концом. Долгая дорога до Макфюрсона, как называл его Анри, сменилась спешной трусцой на двух лошадях, и вторая половина пути уже не была такой затяжной. Ледяная мгла, мёртвенное молчание - на протяжении всего пути, и Николь хотела поскорее избавиться от этих назойливых мурашек по коже. Избавит ли от этого визит на ранчо - Хансен теперь уже не знала. Она с надеждой и даже как-то умоляюще поглядывала на Леруа и то и дело растерянно переводила взгляд в сумеречную пустоту.
Вскоре показался тёмный рисунок самого ранчо и его обитателей. Несколько зловещих силуэтов на фоне непонятной груды, которая только вблизи оказывалась деревянными строениями и дворовыми угодьями. Второй звоночек. Ещё более жуткое зрелище. "Это ночь... Всего лишь ночь..." - утешала себя Николь, - "Ночь всё красит мрачным..." Анри ведь рядом - это всё ещё было единственным аргументом в пользу ночного безумия.
- Довольно живописное место, - безбожно соврала Хансен, не зная, что ответить, и, наверно, это было заметно, - В свете луны даже романтичное...
Они миновали ворота, волчьей пастью хлопнувшие за спиной. И стало как-то совсем тревожно... К чему бы это? Что за предчувствие? Рвущее нутро, подступающее к горлу. Горький привкус растекался по всему телу.
- Только, месье Анри, - еле слышно пролепетала Николь, - Мне и вправду неловко, поэтому я ненадолго... Не хотелось бы, чтобы в салуне заметили моё отсутствие.

Отредактировано Николь Хансен (2013-07-24 22:39)

Казалось бы, куда уж больше, но нехорошее предчувствие росло и росло, вытесняя спокойствие всё более безжалостно и без права на возврат. То ли бледная, как смерть, то ли красная от неловкости и страха, Хансен и сама не понимала, какая она сейчас, почему она здесь и зачем согласилась.
Даже в приветливости Анри теперь слышалось что-то незнакомое и недоброе. И все же девушка убеждала себя, что оно, действительно, слышалось, а не было на самом деле. Крепкая хватка в области локтя - месье Леруа был настойчив. И, разумеется, волшебного Зазеркалья за следующей дверью ждать не пришлось.
Когда дверь распахнулась, первое, что ударило по лицу - ассорти из неприятных запахов, как в салуне, а, может, и того хуже. Вроде бы привычно, но первые вдохи всегда даются с трудом. Тем более сейчас.
Вторая волна, накрывшая с головой - пронзительный свист и хриплые крики безумного ансамбля пьяных мужчин. Ударив по ушам, звук стих не сразу, отголосками отдаваясь то ли в помещении, то ли уже в голове.
"Определённо стоило остаться в салуне", - окончательно уверила себя Хансен, робко окинув комнату взором. Оказывается, публику "Ленивого койота" можно назвать достопочтенной...
Девушка замерла в ожидании, когда же всё-таки настанет тот момент и она провалится сквозь землю.
Мутные взгляды пьяных мужчин бесцеремонно пронзали аккуратную девичью фигуру в красном платье. Ярко-красное... В потёмках сознания Николь уже молилась небу, чтобы этот цвет не стал для неё символичным.
Онемевшая и окаменевшая, она не сдвинулась с места, пока Анри не поспособствовал этому.
- Добрый вечер... - промямлила девушка, глотая собственный голос. Стойкое ощущение, что кто-то невидимый стоит позади и крепко держит за плечи, чтобы все присутствующие здесь искусали жертвенное тело своими безумными взглядами, не покидало её. Попытка найти испуганными глазами хоть что-то отвлечённое, хотя бы лицо месье Джеза, не увенчалась успехом. Его здесь не было. И всё, что смогла Николь - это развернуться к своему спутнику и жалобно уставиться на его ухмылку. "Пожалуйста, давайте уйдём отсюда..." - мысленно молила она, почему-то осознавая сомнительную успешность своей мольбы.

Отредактировано Николь Хансен (2013-08-20 15:37)

Никогда... Никогда ещё никто с такой остервенелостью не пробивал стальной заслон девичьей наивности. Никогда ночные кошмары не становились такой осязаемой явью, как сейчас. И никогда ещё Хансен так не ошибалась. Сотни осечек, и все - ничто, по сравнению с этим скачком в пучину.
Кусочки надежды на то, что всё фарс, тихонько звеня, осыпались на дно души, выдавая последнюю бредовую мысль: "Сделай вид, что ничего не поняла, и беги..."
Потупив мокрый взгляд, Николь робко убрала слезу со своей щеки, и попыталась тактично обогнуть месье Леруа в направлении к выходу. Разумеется, далее было фиаско. Более чем на шаг отдалиться от Анри не удалось, и девушка беспомощно всхлипнула.
- Месье, мне пора... - с нескрываемой дрожью в голосе пролепетала она, всё ещё мечтая внезапно проснуться в своей комнате на втором этаже салуна и осознать, что происходящее - не более чем дурной сон.
Совершенно случайно она уловила взгляд Анри где-то в области декольте, и это заставило её испуганно съёжиться и скрестить беспокойные бледные руки на груди, скрывая всё, что может показаться соблазном. Словно это оттолкнёт мужчину и заставит одуматься...
- Пустите, пожалуйста... Я пойду пешком.
И пусть за окном непроглядная тьма, пусть в прериях рыщут индейцы, а ночная мгла не утихает от воя койотов - это всё же лучше, чем остаться здесь ещё хоть на одну минуту.
Резких движений Николь не делала. Её сковывал ужас, и она медленно пыталась выскользнуть из цепких пальцев коварного обманщика. Как будто бы так это будет незаметно. Хансен потерялась не только в этом пьяном и грубом угаре, царящем в загаженном помещении, но и в собственных мыслях, чувствах и инстинктах, спутавшихся в один клубок, плотно и напрочь.

Отредактировано Николь Хансен (2013-08-21 22:45)

Хансен стало казаться, что Библия не лжёт, рассказывая людям о Преисподней. И если Николь попала в Ад, то это его самый нижний круг: вот черти - самые грязные грешники, проигравшие в карты свои мелкие душонки, а вот и сам Люцифер - с повязкой на лице и преисполненной злорадства ухмылкой.
В институте к такому не готовили. Правда, почему чопорные педагоги обучают девушек этикету и бальным танцам? Жизнь ведь выходит далеко за рамки рисованного светского общества. А что теперь делать бедной певице в самом пекле распутства? Очаровать всех своим пением и пуститься наутёк, пока никто не отошёл от восторженной неги? Вряд ли. Николь не мифическая сирена, а окружающие её мужчины явно не похожи на ценителей меццо-сопрано и прочих радостей вокального искусства. Да и вообще, что за бредни?
Сейчас в глубине души Хансен сетовала на своего ангела-хранителя. За что он её так ненавидит? От чего бежала из Нью-Йорка - к тому же вернулась в окрестностях Кроубрука. Может быть, ещё в большом городе стоило поддаться грязным домогательствам престарелого руководителя труппы, раз уж на то пошло... Не было бы Кроубрука. Не было бы приятной иллюзии в виде статного и галантного мужчины, рухнувшей за считанные минуты.
Николь до последнего наивно надеялась, что это розыгрыш, пока речь не зашла о "пристрелить". Тут-то всё и оборвалось. Все нити, что держали трепещущее сердце в груди. Сердце ушло в пятки, и, кажется, Николь вновь начала задыхаться.
Значит, Анри - убийца, а она помогла ему уйти от Латранса... Замечательное известие. Как раз кстати... Голова закружилась до боли в висках. "Какая дура!" - наконец-то мелькнуло в мыслях, слабо подключая мозг к инстинктам самосохранения.
Надеяться только на себя, попытаться уговорить, не делать лишних движений - свободы немного.
Исполнить для этого сброда сольную партию - да они издеваются? Хансен потеряла не то чтобы свою певческую сноровку, но и вообще дар речи. Хотя, если этот Ад ограничится одним лишь пением, Николь готова выступать для них до утра, лишь бы не на сеновал. Только вот где взять уверенности в себе в таких прискорбных обстоятельствах?
- Месье Анри, прошу Вас... - снова тихо заблеяла Николь в полуобъятиях обманщика, - Отпустите... Меня уже ищут... Я заплачу Вам... Сколько хотите..
Врала безбожно. Иного выхода не было.

Отредактировано Николь Хансен (2013-08-22 20:36)

Николь в очередной раз просчиталась. Не учла тот факт, что Анри - главарь всей этой своры. А чтобы держать скопище таких вот экземпляров в подчинении, необходимы недюжинные умственные способности. Разумеется, этих способностей хватило сполна и для того, чтобы разоблачить неумелую ложь из уст наивной девушки. Надежда на спасение была и без того крохотной, однако Леруа умудрялся с каждой секундой отщипывать от неё ещё по кусочку.
- Умоляю... - договорить бедная Николь уже не успела. К её губам примкнули губы Анри, нагло, бесцеремонно, по-хозяйски. Будто бы так и положено. И что прикажете? Сдаться?
Нет. Пусть глаза заволокло размытой пеленой, а собственное дыхание слилось с чужим, во всех смыслах этого слова, в голове всё же созрели побеги новых идей. Все они были бредовые, низменные, невнятные, но перегруженный разум был способен лишь на эту малость.
Пылкие губы обманщика жадно впивались в побелевшую нежную плоть. По ушам било восторженно-пьяными возгласами и воплями оживившихся свидетелей этого безобразия, становилось ещё более невыносимо.
Одна рука Анри была сильнее обеих рук девушки. Он был слишком близко, а она оказалась неспособной вырваться из этого плена. Тонкие дрожащие запястья давили ему на грудь, пытаясь оттолкнуть мужчину как можно дальше. Но давление только повышалось. Кто бы мог подумать, что первый поцелуй будет таким ужасным?
Слёзы теперь градом катились по бледным щекам, и к горлу непреодолимо подступала обида. Почему ему это сходит с рук? И почему все так радостно наблюдают за этим беззаконием?!
Перетерпев унизительный поцелуй где-то наполовину, Хансен всё же собрала все силы в своих хрупких руках и оттолкнула Анри от себя. Тем самым ей даже удалось выпутаться из его давящих объятий и отпрянуть на шаг назад.
Руки чесались залепить мерзавцу хорошую пощёчину, да только не в том положении несчастная гостья на этом чудовищном ранчо.
Хансен робко попятилась назад и чуть влево, помня, что где-то там есть дверь. Конечно, она уже и сама не верила в удачу. Просто рефлекторно двигалась вспять, подальше от невыносимого безумия.
Это ужасно, что воздух в этих краях пропитан беззаконием. Ведь и впрямь, Латранс видел Николь с Леруа, и даже не удосужился открыть несчастной глаза на истинный лик этого дьявола...

Отредактировано Николь Хансен (2013-08-23 13:36)

Хансен уступала в этой безжалостной игре по всем критериям. Всё происходило лишь здесь и сейчас, отметая прошлое и тем более будущее. И только глупая досада по спирали взметнулась из глубин подсознания. То чувство, когда понимаешь, что красота не всегда дар, иногда она становится проклятием. Особенно вкупе с наивностью и недальновидностью.
Действо неумолимо двигалось к развязке. Каждое слово Анри, надменно адресованное своей жертве, усиливало ощущение отчаяния и беспросветности, и оттого Николь просто впала в ступор. Тем не менее мозг продолжал искать решения, так до конца и не желая принимать всё как есть.
Отступление Хансен уже привычно не получило успешного развития. Вместо этого сцепление с полом было потеряно - сильные руки Анри подхватили девушку, как пушинку, и она безвольно легла животом на его плечо да так и повисла в своём неловком положении. Сопротивлялась скорее рефлекторно, чем разумно. Ведь давно было пора понять - все попытки бежать безнадёжны.
Ничего более унизительного Николь доселе не испытывала. Уверенный хлопок по пятой точке подливал масла в огонь её страхов и беспамятства. Она продолжала извиваться верхом на мужчине, понимая, что сегодняшняя ночь станет переломным моментом в её жизни.
- Анри, я Вас умоляю... - сдавленным обидой и страхом голосом повторяла она, - Отпустите меня... Зачем Вам это?..
Больное воображение рисовало страшные картины предстоящего испытания. Дикость, царящая вокруг, только способствовала яркости образов и нескончаемым ручьям слёз, текущим теперь снизу вверх.

Безвольно простонав, Николь больно рухнула на скрипучую кровать и сразу же попыталась перейти в сидячее положение. Она не могла упускать своего мучителя из виду. Сердце рвалось из груди, как будто девушка взошла на плаху. Кто знает, что на уме у этого симпатичной наружности чудовища?
"Это конец..." - отчаянно отдавалось по вискам, хотя что-то абсурдное не позволяло Николь перестать сопротивляться и просто перетерпеть этот ночной кошмар.
Она видела, как Анри медленно раздевался. В каждом его телодвижении читалась издёвка, но больше всего надменности было в его хищном лице. Огненный взгляд, от которого не скрыться. В обычной обстановке Хансен не вынесла бы такого взгляда и поспешила бы отвернуться. Сейчас же жертва пристально наблюдала за своим охотником глазами, полными страха и отчаяния.
Анри требовал от Николь того же - раздеться. Вот так запросто, без церемоний. И Хансен уже даже жалела, что она не девица лёгкого поведения: быть может, так бы она не чувствовала себя такой униженной и уничтоженной.
- Я не могу... - судорожно искала она в собственных спутанных мыслях повод не подчиняться, - Я больна...
Решение нашлось внезапно. Звучало оно робко и неубедительно, впрочем, это было не важно. Николь не отдавала себе отчёта за сказанное. Чувствовать себя мелкой лгуньей куда комфортнее, чем ощутить себя растоптанной рабыней для удовлетворения чьей-то похоти.
- У меня... чахотка... - отрывисто произнесла Николь сквозь слёзы. Это первое, что пришло в голову; назвать ещё более мерзкие болезни даже сейчас язык не поворачивался.
Пусть это выглядело нелепо, но, если сработает, Леруа сам откажется от своей гнусной затеи.

Отредактировано Николь Хансен (2013-08-25 15:02)

Очередная наивная уловка с треском провалилась, хороня под своими обломками остатки самообладания. До последнего момента кривляющийся своей напускной галантностью монстр умело скрутил девушку и уткнул лицом в шаткое бандитское ложе. Николь и сообразить не успела, как Анри превратился в настоящее животное и сорвал крючки с её корсета на спине. Было больно, страшно и отвратительно. Разгорячённая мужская рука скользнула по её обнажённой спине, убивая последние мгновения перед страшным преступлением.
Кричать было бесполезно. Да, её услышат. Но не добропорядочные прохожие, готовые броситься на помощь, а сборище неотёсанных мужланов, которые, вероятно, ещё пуще своего хозяина любят вкусить невинной юной плоти.
Пару раз вскрикнув скорее от неожиданности и сильных рывков перед тем, как оказаться спиной к своему обидчику, Николь уже не могла давиться собственными слезами и заплакала в голос.
- Анри... не надо... прошу... я сделаю всё, что скажете, только не это...
Беспомощный писк малиновки в когтях голодного ястреба. Птичка всё ещё трепыхалась, несмотря на вес хищника, уже слабее, но так же отчаянно. Ещё чуть-чуть и она окончательно поверит в безысходность.
Спутанные волосы, рассечённый корсет, пленённые руки, а взгляд в панике ищет, за что зацепиться, вторя мозгу. Глупый-глупый мозг, что ты натворил? И куда подевалась интуиция, когда она была так необходима?
"Последний шанс..." - слабый проблеск новой бредовой идеи полоснул по мыслям. Пойти ва-банк, раз уж назад хода нет. Если Анри настолько азартен...
- Дайте мне шанс... прошу вас... - просила Николь, готовясь озвучить своё предложение.
Пусть это будет нагло, ей, всё равно, не переплюнуть в дерзостях хозяина этого ранчо.
- Давайте сыграем... - она импровизировала, лишь бы говорить, лишь бы занять злодея чем-то, - В шахматы... во что угодно... на любых Ваших условиях...
Хансен задыхалась от волнения и слёз и не могла говорить гладко. Если азарт Леруа сильнее его животного желания, то его наверняка заинтересует такой расклад. Если нет... Пиши пропало, что-то ещё перегруженный разум уже будет не в состоянии выдать и развить.
Девушка жалостливо всхлипнула и робко добавила:
- Если выиграю я, я уйду...
Вот так вот. Поставить на кон своё тело. Низко? Наверно. Но есть ли другой выход? Нет.

Отредактировано Николь Хансен (2013-08-25 20:06)

Анри согласился поиграть. Но только в свою игру, а игрушкой была Николь. Руки мерзавца скользнули по совсем непозволительным местам, где ещё не ступала рука ни одного мужчины. Хансен вздрогнула и в тысячный раз попыталась высвободиться, это было уже не только невыносимо, но и возмутительно. Вот только сильные руки Анри имели на этот счёт своё мнение.
Сердцебиение всё набирало обороты. То ли ещё будет. Горячее дыхание обожгло шею в жадном поцелуе. Леруа был требователен и ни в какую не шёл на уступки. А ещё Николь поняла, что своим абсурдным предложением сделала себе медвежью услугу. Теперь и после всего, что здесь произойдёт, ей предстоит отыгрывать свою свободу, да ещё и в карты, где она ни в зуб ногой. Но об этом позже. Есть более насущные проблемы. Например, блуждающие по дрожащему телу чужие руки.
- Анри... нет... - отчаянно прошептала Хансен, пытаясь всё же сбросить с себя мужчину, - Пожалуйста...
Силы были на исходе. Николь была дурой, когда впала в отчаяние возле салуна от увиденного убийства. Знала бы она, что будет дальше... И знала бы, кто был виновником того самого увиденного...
Она снова вспомнила "Ленивый койот", и ей стало ещё более страшно от одной мысли, что рядом, да что там рядом - непозволительно близко - в одной постели с ней расположился убийца. И он не просто грязно домогается её чести, он перешёл все грани дозволенного и разумного...
Николь забилась сильнее, вырываясь из роковых объятий. Кинула последние силы на борьбу, потому что больше ничего не осталось. Ни мыслей, ни идей, одни эмоции.

Отредактировано Николь Хансен (2013-08-25 23:00)